Печора   ::   Азаров Юрий Петрович

Потому что человеколюбием не добудешь ни денег, ни благополучия.

– Это не так. – Глаза у Светы снова заблестели тем чудесным блеском молодости, какой всегда привлекал меня и зажигал до такой степени, что хотелось и жить, и удвоенно работать, чтобы еще лучше любили и понимали друг друга мои дети. – Я спросила однажды у мамы: «Ты счастлива? У тебя же все есть». Мама заплакала и обняла меня. Я поняла тогда, что мама моя несчастна. И вот теперь, когда мама снова стала говорить мне, что мне это не нужно и то не нужно, я вдруг у неё спросила: «Мама, а ты счастлива?» Мама закричала: «Не юродствуй!» Вот тогда-то я и объявила дома, что влюблена в вас и что если хоть один волосок упадет с вашей головы, я поступлю так, как поступила Лариса. Как только я напомнила про Ларису, мама упала в обморок.

– А потом что?

– А потом мама обняла меня. Она у меня добрая! – И глаза у Светы снова заблестели ликующим блеском.

– И мы долго плакали. Плакали до тех пор, пока не пришел папа.

Я смотрел на Свету, должно быть, грустными глазами. Не было у меня теперь желания показывать свое превосходство. Слабость подступила. Может быть, это состояние мое стало понятным Свете, она что-то уловила из этого моего состояния слабости, потому, возможно, и сказала прямо противоположное тому, что говорила до сих пор:

– Я обманула маму. Я сказала, что влюблена в вас, потому что у меня действительно не было никакого выхода.

– Значит, ты сказала маме неправду?! – спросил я жестко.