JК
Первое открытие (К океану) :: Задорнов Николай Павлович
Страница: 191 из 530 — Когда-то в этих степях жил могучий народ, явившийся в Европу, поработивший нас, русских... И вот прошли столетия. Тут ряды могильных плит... И среди них мирный монгол в шляпе пасет свой скот. Мы у гробницы Чингисхана и охраняем покой его потомков».
Муравьев заерзал в экипаже. Степь, приволье, свежий весенний ветер — все возбуждало думу за думой.
Еще в Кяхте, беседуя со сведущими людьми, Муравьев узнал, что монголы тяготятся владычеством маньчжуров, хотят быть независимыми и тяготеют к русским, завидуя бурятским родам. «Они ищут нашей дружбы и видят, что свет к ним идет от нас. И мы давно забыли прежнюю вражду!»
— Ваше превосходительство! — обернулся старик казак, сидевший на облучке. — Видать границу!
Тарантас, дребезжа по каменистой дороге, поднялся на вершину плоскогорья. За ней виднелись изгибы дальней реки. Вокруг всюду холмы... Где-то далеко-далеко у воды проглядывали крыши.
А за рекой Китай — та же желтая холмистая степь.
...Или от Перми до Тавриды,
От финских хладных скал до пламенной Колхиды, [104] —
вспомнил Муравьев, —
От потрясенного Кремля
До стен недвижного Китая,
Стальной щетиною сверкая,
Не встанет русская земля?
«Тарантас, — думал он, — такой же, как в Тульской и Рязанской губерниях, докатился до Китая, а там, глядишь, докатится и до Тихого океана... Как это у Гоголя про колесо? ...И чтобы проехать вдоль берега моря, к переправе через залив, чиновнику или врачу будут подавать тарантас...
Муравьев заерзал в экипаже. Степь, приволье, свежий весенний ветер — все возбуждало думу за думой.
Еще в Кяхте, беседуя со сведущими людьми, Муравьев узнал, что монголы тяготятся владычеством маньчжуров, хотят быть независимыми и тяготеют к русским, завидуя бурятским родам. «Они ищут нашей дружбы и видят, что свет к ним идет от нас. И мы давно забыли прежнюю вражду!»
— Ваше превосходительство! — обернулся старик казак, сидевший на облучке. — Видать границу!
Тарантас, дребезжа по каменистой дороге, поднялся на вершину плоскогорья. За ней виднелись изгибы дальней реки. Вокруг всюду холмы... Где-то далеко-далеко у воды проглядывали крыши.
А за рекой Китай — та же желтая холмистая степь.
...Или от Перми до Тавриды,
От финских хладных скал до пламенной Колхиды, [104] —
вспомнил Муравьев, —
От потрясенного Кремля
До стен недвижного Китая,
Стальной щетиною сверкая,
Не встанет русская земля?
«Тарантас, — думал он, — такой же, как в Тульской и Рязанской губерниях, докатился до Китая, а там, глядишь, докатится и до Тихого океана... Как это у Гоголя про колесо? ...И чтобы проехать вдоль берега моря, к переправе через залив, чиновнику или врачу будут подавать тарантас...