Покуда я тебя не обрету   ::   Ирвинг Джон

Поля вокруг улицы Брунтсфилд, сказала Джеку Хетер, в годы чумы представляли собой открытую братскую могилу.

— Папа принимает сульфат глюкозамина, смешанный с хондроитином — так называется вещество, выделяемое из хрящей акулы. Он говорит, ему это помогает, — сказала Хетер; по ее тону было ясно: она уверена, ни черта это не помогает. — А еще он держит руки в расплавленном парафине, смешанном с оливковым маслом. Парафин застывает у него на руках, потом он его счищает — соответственно, он весь в парафине, но ему это нравится. Все это хорошо вписывается в его болезнь, невроз навязчивых состояний.

— Каких-каких состояний?

— Так, пока нам рано говорить про папину психику, погоди, — сказала Хетер. — Значит, еще он любит держать руки в ледяной воде — столько, сколько может. Мазохизм, конечно, для человека, которому все время холодно, но горячий парафин в сочетании с ледяной водой помогает ему — в результате он некоторое время чувствует себя хорошо.

Погода была хорошая — тепло, легкий ветерок, — но, глядя на походку Хетер, можно подумать, что дует ураган: голова прижата к груди, плечи опущены, размахивает руками, словно поддерживает равновесие.

— Всю жизнь, пока я была маленькая и ходила в школу, папа говорил мне, что любит тебя так же сильно, как меня, — сказала она, по-прежнему избегая глядеть на Джека. — Он говорил, раз ему не позволено видеться с тобой, то он любит меня за двоих. Он говорил, что любит меня так сильно, что хватит и на тебя, и на меня.