Покуда я тебя не обрету   ::   Ирвинг Джон

Каждый квадратный сантиметр папиной кожи выстрадан, в каждой ноте — смысл и позиция. У каждой его татуировки своя история, каждая — необходима. И места на коже у него больше нет — ему осталась лишь вера.

— Ты поймешь, о чем я толкую, когда увидишь его обнаженным. Хочешь ты или не хочешь, а это обязательно произойдет.

— Но почему? — спросил сестру Джек.

Хетер не стала вдаваться в подробности. Мысль об обнаженном отце преследовала Джека весь полет до Цюриха, и сказать, что перед посадкой Джек был напуган, значит ничего не сказать.

Швейцарцы, предупредила брата Хетер, обязательно запоминают, как тебя зовут, и рассчитывают, что в ответ ты хорошо затвердишь их имена. Перед камерой память еще ни разу не подводила Джека, но ему предстояло такое испытание, что он не мог не сомневаться в собственных способностях его пройти, и отнюдь не только актерских. Персонажи, которых ему предстояло встретить в Кильхберге, носили устрашающе сложные имена и играли тесно взаимосвязанные роли, которые, подобно папиным татуировкам, иногда накладывались друг на друга.

Джек, как мог, изучил ожидающих его в Цюрихе пятерых докторов и одного профессора; он, как мог, постарался вообразить их себе до встречи. Ведь не ему предстояло играть в этой постановке — им . Их заботам был вверен его отец, и перед Джеком стояла задача выучиться у них всему, чему только можно.

Руководил клиникой немец, профессор Лионель Риттер.