Страница:
43 из 186
Когдаты продаешь свою подкрашенную водицу, разве тебя заботит, кто будет ее пить?
В Дигби закипает гнев, но он справляется с ним, выдавив желчь и ярость в сжатые кулаки. Тем временем Натаниэль уже перешел к следующему холсту и ногтем поскребывает что-то на нем. Дигби осушает свой кубок, вытирает рот рукавом и спешит высказать хозяину восхищение его несомненным талантом. Он решительно в восторге от двух небольших портретов: на одном краснощекий мореплаватель в красном флотском кушаке стоит между бурным морем и нависшими тучами; на другом хорошенькая девушка с ямочками на щеках стоит, прислонясь к воротам.
— В этих людях — настоящая жизнь, — хвалит Дигби. — Заговори они со мной, меня бы это не удивило.
— Спасибо.
Но в душе Дигби понимает, что и эти картины не затронули его. Наверное, он слишком приземлен, чтобы по-настоящему понимать искусство.
— Наверное, в Лондоне у тебя есть помощники и ученики?
Хмурясь, Натаниэль потирает тяжелый подбородок. Похоже, вопрос рассердил его.
— Я пишу свои картины сам, до последнего мазка. А разным Гаспарам и Бакшорнам я не доверил бы писать даже такие мелочи, как шелка и драпировки.
— Я не хотел сказать ничего плохого.
Вероятно, Натаниэль чувствует, что был излишне резок. Он поспешно хватается за тряпку и вытирает пальцы.
— И не сказал, мой дорогой Томас.
|< Пред. 41 42 43 44 45 След. >|