Последний бой   ::   Федоров Павел Ильич

— Лоснятся от засохшей крови,— сказала она и предложила Володьке отдать мне свои старые хлопчатобумажные брюки и кирзовые сапоги. Сенька передал мне свою телогрейку и фуражку стального цвета с твердым околышем, в какой, наверно, модничали охотнорядские приказчики.

Принарядился я в соответствии с разработанной мною легендой: что инвалид финской войны, житель Калуги, гостил у родственников и теперь ищу работу. Калугу я хорошо знал и человека такого имел на примете. К Днепру спускаться не стал, а двинулся прямо через поле в направлении Карыбщины, которая хорошо была видна из нашего лагеря.

Шел не без волнения. В сотый раз обдумывал свое положение и всякие могущие возникнуть неожиданности: как встречусь, например, с незнакомым лицом, а может, и со старостой, агентом вражеским? Раза два или три останавливался, всматривался в густые ветлы-раскоряки, где ютилась крайняя хата, присаживался, размышлял.

Одежда моя не слишком бросалась в глаза. Была лишь одна загвоздка: у кого и где гостил, у каких сородичей? Решил назвать село Зеленково Калининской области и фамилию агрономши, у которой до войны стоял на квартире, будучи командиром эскадрона пограничного полка.

Над рекой нависли плотные сумерки. Надо было попасть в село до восхода луны.

К дому тетки Солохи я подошел не с улицы и не сразу. Постоял за огородным плетнем, понаблюдал, как кто-то выходил из хаты, гремел бадейкой, выплескивая помои.

Низенькую хату под темной крышей нельзя было перепутать. Она ютилась на отшибе села, затененная старой ветлой и вишнями под окнами.