Последний бой   ::   Федоров Павел Ильич

Лежал, задыхаясь от постоянно проникающих в щель пороховых газов.

А стрельба то захлебывалась, то бурно вспыхивала снова. Совсем рядом звонко посвистывали пули.

Пришел политрук. Присев в ногах, протягивая кисет с табаком, проговорил:

— Сейчас у Гришина было совещание. Принято решение идти ночью на прорыв.

— А куда? — спросил я.

— В район Красной слободы, навстречу фронту.

— Согласовано?

— Да. Наши войска нанесут удар и форсируют Проню. Так что потерпите немного. Завтра будем у своих. Батальон пойдет в атаку на левом фланге. Вам надо присоединиться к колонне, где понесут на носилках тяжелораненых со всех батальонов. Выделены специальные люди. К каждому раненому будет прикреплен человек, чтобы в любую минуту мог оказать помощь. Фрицы сегодня не уползают на свою укрепленную линию, знают, сволочи, что у нас патронов осталось маловато. Ну мы на этот раз ножи наточим повострее... Бывай здоров. Выше голову. Все будет в порядке. Когда выходить — придет человек и скажет.

На лес внезапно опустилась ночь. Бой затухал. Обе стороны, казалось, устали от грохота и угомонились. Лишь изредка, верные своей педантичной тактике, каратели швыряли тяжелые снаряды. От разрыва, как живая, вздрагивала на моей щели, бревенчатая крыша. В кромешной могильной тьме было слышно, как срывались комочки земли и дробно сыпались на одеяло, напоминая извечный обряд: кинуть, провожая в далекий путь, горстку земли... Однако в душе не было ни горечи, ни страха.