JК
Рейнская легенда :: Теккерей Уильям Мейкпис
Страница: 10 из 82- Ах! Что я говорю!
Сэр Людвиг глядел на него пораженный; сэр Готфрид (по правую руку от маркграфа) зловеще улыбался; юный Отто был так взволнован происшедшим, что на лице у него не было написано иных чувств, кроме полного смятения; однако бедная маркграфиня отворотила лицо и покраснела, почти как рак, соседствовавший с палтусом у нее на тарелке.
В те суровые времена, как мы знаем, подобные ссоры средь славных рыцарей были отнюдь не редки; и Людвиг, частый свидетель тому, как маркграф запускал бараньей ногой в оплошавшего челядинца либо низвергал содержимое соусницы на маркграфиню, счел, что это не более как обычная вспышка его достойного, но не в меру буйного друга, и положил за благо переменить беседу.
- А как поживает мой друг - доблестный рыцарь сэр Гильдербрандт? спросил он.
- Клянусь святым Буффо, это уж слишком! - взревел маркграф и в самом деле бросился вон.
- Клянусь святым Буго, - сказал его друг, - славные рыцари, высокородные сэры, что приключилось с моим дорогим маркграфом?
- Небось носом кровь пошла, - сказал Готфрид и ухмыльнулся.
- Ах, мой добрый друг, - промолвила маркграфиня, не в силах совладать с охватившим ее волнением, - боюсь, вы подлили масла в огонь, - после чего она подала знак дамам, и они поднялись и удалились пить кофе в гостиную.
В это время воротился маркграф, несколько овладев собою.
- Отто, - проговорил он строго, - отправляйся к дамам; не пристало мальчику оставаться с доблестными рыцарями после обеда.
Сэр Людвиг глядел на него пораженный; сэр Готфрид (по правую руку от маркграфа) зловеще улыбался; юный Отто был так взволнован происшедшим, что на лице у него не было написано иных чувств, кроме полного смятения; однако бедная маркграфиня отворотила лицо и покраснела, почти как рак, соседствовавший с палтусом у нее на тарелке.
В те суровые времена, как мы знаем, подобные ссоры средь славных рыцарей были отнюдь не редки; и Людвиг, частый свидетель тому, как маркграф запускал бараньей ногой в оплошавшего челядинца либо низвергал содержимое соусницы на маркграфиню, счел, что это не более как обычная вспышка его достойного, но не в меру буйного друга, и положил за благо переменить беседу.
- А как поживает мой друг - доблестный рыцарь сэр Гильдербрандт? спросил он.
- Клянусь святым Буффо, это уж слишком! - взревел маркграф и в самом деле бросился вон.
- Клянусь святым Буго, - сказал его друг, - славные рыцари, высокородные сэры, что приключилось с моим дорогим маркграфом?
- Небось носом кровь пошла, - сказал Готфрид и ухмыльнулся.
- Ах, мой добрый друг, - промолвила маркграфиня, не в силах совладать с охватившим ее волнением, - боюсь, вы подлили масла в огонь, - после чего она подала знак дамам, и они поднялись и удалились пить кофе в гостиную.
В это время воротился маркграф, несколько овладев собою.
- Отто, - проговорил он строго, - отправляйся к дамам; не пристало мальчику оставаться с доблестными рыцарями после обеда.