Рейнская легенда   ::   Теккерей Уильям Мейкпис

Ярко пылали на камине восковые свечи, в фарфоровых вазах стояли цветы, а на туалетном столике помещались всевозможные сорта мыла и флакон драгоценной влаги, производимой в соседнем городе Кельне; веселый огонек потрескивал в очаге, показывая, что доброго рыцаря здесь ждали. Служанки, внося теплую воду для его омовений, спрашивали приветно, не желает ли он, чтоб ему перед сном согрели ложе. И по зардевшимся их щекам ясно было, сколь лукаво отвечал закаленный старый боец. Брадобрей маркграфа явился узнать, не нуждается ль его сиятельство в его услугах.

- Клянусь святым Буго, - проговорил рыцарь, сидя на удобной скамейке подле огня, покуда брадобрей удалял щетину с его щек и слегка тронул щипцами и помадой посребренную смоль его волос, - клянусь святым Буго, тут куда уютней, чем в моей каирской темнице. Как поживает мой крестник Отто, а, добрый цирюльник? И как госпожа графиня, его матушка? И благородный граф Карл, мой славный боевой собрат?

- Все у них хорошо, - со вздохом молвил брадобрей.

- Клянусь святым Буго, я рад. Но отчего ты вздыхаешь?

- Мой добрый господин уж не тот, с тех пор как сюда пожаловал граф Готфрид.

- Он тут! - возопил сэр Людвиг. - Ну, от Готфрида я не жду добра! - И покуда он облачался в шелковые панталоны, восхитительно обрисовывавшие очертания его нижних конечностей, и сменял кольчугу на безупречный жилет и камзол, отороченный генуэзским бархатом, кои составляли костюм, приличествовавший рыцарю пред очами прекрасных дам, он вступил в беседу с цирюльником, который, с обыкновенной для его ремесла говорливостью, рассказал о настоящем положении Годесбергского семейства.

Но об этом будет поведано в следующей главе.