Симеон Гордый   ::   Балашов Дмитрий Михайлович

Инок поглядел на Крюка ясным остраненным взором, безо всякого вопрошания в глазах, явно и не улыбаясь, и не хмурясь лицом, нагнулся, поднял уроненную лопату, приставил ко крыльцу.

— Почто зовет меня великий князь? — спросил негромко, но так, что не ответить было нельзя.

— Почто? — Крюк смутился. Сам не ведал да и не задумывал о том: зовут и зовут! Стало — надоть чего князю великому… А монашку етого не объяснишь! И Крюк испугался: а ну как возьмет да и не поедет?

— Коней-то почто сюда вел? — укорил монах. — Оставил бы в Хотькове, все одно дорога тут не проездна, а пешеходна!

— Дык, тово, тебе конь…

— Кабы и я ехал на коне, все одно от Хотькова! — возразил монах. — Братии ходить, а ты путь истоптал! Коли от князя скачешь, не боись, что без коней не признают тебя!

Крюк медленно алел, красная краска стыда помимо воли заливала лицо. Пробормотал:

— Прости, отче!

— Не в чем прощать мне тебя, сыне! — возразил монах. — Дело мирское, в миру о том помнить должен: путника не обидь и князеву честь не роняй! В церкву пойдешь?

И Крюк, за минуту до того совсем не собиравшийся в церковь, торопливо кивнул головой.

Втиснувшись в тесный бревенчатый храмик, он стал позади всех, обминая шапку в руках, посапывая. Согласно со всеми склонял голову, крестился и клал поклоны. Иноки пели стройными голосами, и его понемногу охватывало странное успокоение. Да, он послан от князя.