Синьор президент   ::   Астуриас Мигель Анхель

Напрасно ждали приказа о выступлении. Далекий лай собак выдавал невидимую деревню. Светало. Войско, неподвижное, готовое этой ночью атаковать первый гарнизон, чувствовало, что какая-то неведомая, скрытая сила лишала его жизни, что люди обращались в камни. Дождь превратил в месиво хмурое утро. Дождь струился по лицу и голым спинам солдат. Потом, в рыданиях неба, расслышали самое страшное. Сначала распространились отрывистые, противоречивые сведения. Шелестели робкие голоса, которые, боясь правды, не говорили всего, что знали. Глубоко-глубоко в сердцах солдат застыло, затвердело что-то – железная пуля, костяной след. Как одна большая рана кровоточил весь военный лагерь: генерал Каналес умер. Сведения уточнялись отдельными слогами и фразами. Слогами из букваря. Фразами из заупокойной молитвы. Сигареты и агуардиенте, смешанные с порохом и горестными восклицаниями. Не верили в то, что слышали, хотя это было так. Старики хранили молчание, сгорая от нетерпения узнать всю правду: одни стояли как вкопанные, другие растянулись на земле или сидели на корточках, швырнув соломенные шляпы на землю и сжав головы ладонями. Парни стремглав бросились вниз, в ущелье, разузнать подробности.

Слепил и дурманил солнечный блеск. Облачко птиц парило вдали. Время от времени слышались одиночные выстрелы. Вот село солнце. Растертое до крови небо виднелось сквозь рваную попону туч.