JК
Славянская тетрадь :: Солоухин Владимир Алексеевич
Страница: 7 из 150Представляете теперь, сколько всего полезного было бы во всех 24 пунктах Лиляны Стефановой!
Что резко врезалось в мою зрительную память и держится до сих пор, так это партизанское шествие.
Мы стояли на гостевых трибунах, слева от мавзолея Георгия Димитрова, и, приподымаясь на цыпочки, старались то поверх голов, то в просветы между головами смотреть на происходящее. Впрочем, старались мы только первое время. Внимание вскоре ослабло. Ну, парад как парад. С протяжными командами, с перекатистым ура, с отчаянным битьем подошвами о жесткую брусчатку, с жуткими линиями чуть подрагивающих штыков. В общем, все как на Красной площади. Случалось нам и самим проносить помянутые штыки мимо нашего ленинского Мавзолея.
Вот пронеслись над центром Софии реактивные истребители. Вот проскрежетали танки, вот проехали мимо молчаливые пушки.
Сейчас должна по идее начаться демонстрация. Колонны нарядных людей с лозунгами, транспарантами хлынут на площадь. Наступила пора прислушаться, не доносится ли отдаленный гул праздничной толпы, но все было тихо слева. Площадь опустела, подготовив себя для чего-то нового, торжественного, необыкновенного. Вдруг, как порыв ветра по мокрой осенней листве, по гостевым трибунам прокатился рокот одобрения, дружный шум, а затем и аплодисменты.
Без всякого строя, вразброд, рассредоточась на пятнадцать-двадцать шагов друг от друга, не то ленивой, не то усталой походкой вступили на площадь люди. Они были одеты не по форме, как солдаты, и не празднично, как демонстранты.
Что резко врезалось в мою зрительную память и держится до сих пор, так это партизанское шествие.
Мы стояли на гостевых трибунах, слева от мавзолея Георгия Димитрова, и, приподымаясь на цыпочки, старались то поверх голов, то в просветы между головами смотреть на происходящее. Впрочем, старались мы только первое время. Внимание вскоре ослабло. Ну, парад как парад. С протяжными командами, с перекатистым ура, с отчаянным битьем подошвами о жесткую брусчатку, с жуткими линиями чуть подрагивающих штыков. В общем, все как на Красной площади. Случалось нам и самим проносить помянутые штыки мимо нашего ленинского Мавзолея.
Вот пронеслись над центром Софии реактивные истребители. Вот проскрежетали танки, вот проехали мимо молчаливые пушки.
Сейчас должна по идее начаться демонстрация. Колонны нарядных людей с лозунгами, транспарантами хлынут на площадь. Наступила пора прислушаться, не доносится ли отдаленный гул праздничной толпы, но все было тихо слева. Площадь опустела, подготовив себя для чего-то нового, торжественного, необыкновенного. Вдруг, как порыв ветра по мокрой осенней листве, по гостевым трибунам прокатился рокот одобрения, дружный шум, а затем и аплодисменты.
Без всякого строя, вразброд, рассредоточась на пятнадцать-двадцать шагов друг от друга, не то ленивой, не то усталой походкой вступили на площадь люди. Они были одеты не по форме, как солдаты, и не празднично, как демонстранты.