Смерть Петра   ::   Семенов Юлиан Семенович

Мать-царица наблюдала за младшим сыном, глядя в замочную скважину, опасаясь, как бы Софьины бояре именно здесь, во время приема, когда пятилетний мальчик был без материнского ежеминутного попечения, не дали бы ему какую чарку – «так, мол, при делах посольских полагается», – а в ней зелье, что изводит младенца: всякие зелья умеют делать при государевых дворах, как же без этого, – зелье да плаха, лишь это открывает одному путь вверх, а другого сводит в беспамятное бесславие.

Главное – извести, покойник свою правоту не докажет, за покойника говорят враги, а те знают, что сказать…

…Тогда, сорок семь лет назад, иностранцы впервые увидели лицо русской царицы открытым, и случилось это потому лишь, что того пожелал – волею ль, невольно – пятилетний всея Руси государь Петр Алексеевич.

«А ведь кликуша-то Нарышкина, – горестно подумал Петр, – какая-никакая, а чуть что не родня, чего ж тогда от других ждать?! Не может мне до сей поры простить, как несмышленышем ладошками двери открыл и лицо матери чужие увидали!»

– Мастер Ен, скажи-ка на милость, сколько людей ты почитаешь своей родней? – неожиданно спросил Петр, принимаясь за крыло гуся, словно бы замерзшее, – так оно было пупыристо, покрыто поджаристой кожицей.

– Жена и дети, repp Питер, – ответил Ен, не задумавшись (впервые за те минуты, что встретил императора), – вопрос, видимо, показался ему прямым, без подвоха: какой тут подвох, коли про родных?!

– Ну а отец с матерью? – поинтересовался Петр.

– Женившись, уходят от них… Своя семья, свой дом; ведь если два хозяина, тогда война.

– А двоюродная тетка по матери тебе кто?

– Не знаю. Я просто не знаю ее, герр Питер.