Срочно требуются седые человеческие волосы   ::   Нагибин Юрий

Онушел. Насмешливое его сочувствие ничего не прибавило к печали, охватившей Гущина. Он смотрел на гигантский рекламный стенд Музея изобразительных искусств с силуэтом конной статуи кондотьера Каллеона работы Вероккьо. Каллеони глядит на мир, вернее, поверх мира, через левое плечо, забранное латами, с выражением несокрушимой, безудержной воли. Могучий конь под стать хозяину, он словно ступает по телам павших.

Гущин шел, оглядываясь на огромного всадника, как пушкинский Евгений на Петра. Слишком мучителен был контраст этой сокрушительной воли и собственной слабости...

...Гущин тихо открыл дверь, вошел в свою спящую квартиру.

- Кто там? - послышалось из спальни.

- Я...я, не беспокойся.

- Что так рано? - Жена стояла в дверях спальни в длинной рубашке, нечесаная, неприбранная, немолодая.

- Так поезд пришел...

- Что ты уставился на меня? - сказала она раздражительно.

- Почему ты дома? - это сказалось как-то само собой. Она усмехнулась.

- Ждала тебя.

- Женя уехала на Селигер?

- Уехала... Тебе это неприятно?

- Пусть едет себе на здоровье.

- Я не о том. Тебе неприятно, что я ждала тебя?

- Уж лучше не уезжать!.. - и это сказалось само собой, в странной утрате самоконтроля.

- Вон что! - произнесла она насмешливо. - Тебе так невыносим твой дом?

- Не валяй дурака, - сказал он жестко. - У меня нет дома.

- Это что-то новое... - и не менее жестко. - Хватит болтовни, давай спать.