JК
Тайна римского саркофага :: Кузнецов Афанасий Семенович
Страница: 116 из 206Смотрит он и не может наглядеться на свой Рим…
Почти триста пятьдесят лет тому назад инквизиторы приговорили его к смертной казни и сожгли на костре на этой Площади Цветов… У каждого народа есть свои национальные герои. У вас – Невский, Пугачев, Чапаев… У нас тоже есть герои. Но лично для меня Джордано Бруно – самый светлый идеал. Стойкость и мужество, с каким он шел на борьбу с инквизиторами, всегда поднимают мой дух, поддерживают меня в самые трудные минуты моей жизни… Знаешь, какие слова сказал он перед смертью? Выслушав приговор о сожжении на костре, он твердым голосом произнес: «Я подозреваю, что вы произносите этот приговор с большим страхом, нем я его выслушиваю». Каков человек. Вот у кого надо учиться мужеству, несгибаемой воле!
Галафати начал взволнованно ходить по комнате. Алексей невольно любовался им. Ему подумалось в эту минуту, что попадись Галафати в руки палачам, он не замедлит бросить им в лицо слова презрения и гнева…
Сидели до позднего вечера. Потом включили радиоприемник. У каждого учащенно забилось сердце, когда раздался голос Москвы: «Наступление советских войск успешно продолжается на всех фронтах»…
– Не будете возражать, – спросил Галафати, – если мы отметим успехи советских войск?
– Каким образом?
– Мой сын сфотографирует нас. вместе.
– Добрая мысль, – кивнул Остапенко.
– Я буду всегда хранить эту фотографию, – сказал Алексей, – хранить и вспоминать этот вечер…
Старший сын Галафати быстро приготовил аппарат и сфотографировал боевых друзей живописной группой, на память.
Почти триста пятьдесят лет тому назад инквизиторы приговорили его к смертной казни и сожгли на костре на этой Площади Цветов… У каждого народа есть свои национальные герои. У вас – Невский, Пугачев, Чапаев… У нас тоже есть герои. Но лично для меня Джордано Бруно – самый светлый идеал. Стойкость и мужество, с каким он шел на борьбу с инквизиторами, всегда поднимают мой дух, поддерживают меня в самые трудные минуты моей жизни… Знаешь, какие слова сказал он перед смертью? Выслушав приговор о сожжении на костре, он твердым голосом произнес: «Я подозреваю, что вы произносите этот приговор с большим страхом, нем я его выслушиваю». Каков человек. Вот у кого надо учиться мужеству, несгибаемой воле!
Галафати начал взволнованно ходить по комнате. Алексей невольно любовался им. Ему подумалось в эту минуту, что попадись Галафати в руки палачам, он не замедлит бросить им в лицо слова презрения и гнева…
Сидели до позднего вечера. Потом включили радиоприемник. У каждого учащенно забилось сердце, когда раздался голос Москвы: «Наступление советских войск успешно продолжается на всех фронтах»…
– Не будете возражать, – спросил Галафати, – если мы отметим успехи советских войск?
– Каким образом?
– Мой сын сфотографирует нас. вместе.
– Добрая мысль, – кивнул Остапенко.
– Я буду всегда хранить эту фотографию, – сказал Алексей, – хранить и вспоминать этот вечер…
Старший сын Галафати быстро приготовил аппарат и сфотографировал боевых друзей живописной группой, на память.