Тереза Батиста, Сладкий Мед и Отвага   ::   Амаду Жоржи

Девицы, выпущенные из тюрьмы на свободу, попытались было войти в их прежние дома либо для того, чтобы там жить, либо чтобы взять одежду и вещи, но дежурящие в Баррокинье полицейские не позволили этого сделать. Пришлось им искать пристанище в других пансионах. Одна дона Паулина де Соуза приняла двенадцать человек, поместив по четыре в каждом из своих домов. И даже решила дать денег негритянке Домингас на поездку в Сан-Гонсало-дос-Кампос.

– Ты нуждаешься в нескольких днях отдыха. Тебя так избили.

Но негритянка не согласилась уехать из Баии в такой час, она и Мария Петиско были серьезно озабочены: сумеют ли найти их наведывавшиеся в Баррокинью божества Ошосси и Огун?

– Завтра их день.

– Вы думаете, они не знают, где вы? Или в Баррокинье, или в Сан-Гонсало, или здесь – Огун вас всюду найдёт.

Большинство же вышли на улицы, и город наполнился смехом, шутками, весельем. В этот праздничный день девицы выглядели работницами, продавщицами магазинов, студентками, домашними хозяйками, матерями семейств. Они делали покупки, заглядывали в кинотеатры, прогуливались парами в отдалённых кварталах, а то и маленькими весёлыми группками, и даже ходили под руку со своими возлюбленными – красивые, нарядные, серьёзные и спокойные.

Кое-кто отправился навестить детей, отданных на воспитание чужим людям. Любящие мамы шли, неся своих чад на руках или ведя за руку, пичкали мороженым, прохладительными напитками и конфетами. Не скупились на поцелуи и ласку.

Появились на празднике весны, о котором возвещали газеты, и старухи.