Угодило зернышко промеж двух жерновов   ::   Солженицын Александр Исаевич

Только с этого момента, с декабря 1974, мои добрые ангелы Фламан и Дюран постепенно, год от году, разобрали и уладили мои многолетне запутанные издательские дела. Что Хееб не охватывал моих дел, не успевал почти ни с чем - ладно. Но зачем скрывал, никогда не признался, носил такой солидный вид и передо мной? Очевидно, адвокатское правило: не показывать своей слабости перед клиентом. (А по-русски: насколько сердечней было б, если б он сразу и признался.) Впрочем, в этих ноябрьских собеседованиях с издателями поняв, чтбо ж он натворил, Хееб под Новый, 1975 год с дрожью голоса сделал мне заявление, что он видит: он более мне не нужен, неугоден, и подаёт в отставку. И мне стало его жалко: навалили мы на него проблем и дел не по его опыту и кругозору - а непорядочности он никогда нигде не проявил, разве вот с утайкой Линдера. И, жалеючи, я просил его остаться. И он пробыл моим адвокатом ещё и весь 1975 год. И за эти два швейцарских года Хееб - опять безумышленно, но по самоуверенности и по незнанию собственных швейцарских законов - нанёс мне ещё самый большой вред изо всех предыдущих. Но об этом - когда настигнет, впереди.

Глава 3 ЕЩЁ ГОД ПЕРЕКАТИ

Хотя понятно, что вся Земля едина, а всё-таки - другой континент, первый взгляд на него всегда дивен: каким представится? Я увидел первым - Монреаль, и с воздуха он показался мне ужасен, просто нельзя безобразнее выдумать. Встреча - не обещала сердцу. (И в последующие дни, когда я побродил по нему, - впечатление поддержалось.