В круге первом (том 1)   ::   Солженицын Александр Исаевич

Самый Родной и Любимый стоял над ним лишь немного дальше, чем мог бы Абакумов достать протянутым кулаком, и следил за каждой черточкой министра, какон поймет эту шутку. Не смея встать и не смея сидеть, Абакумов чуть приподнялся на напряженных ногах, и от напряжения они задрожали в коленях: - Товарищ Сталин!.. Так если я заслуживаю... Если нужно... Сталин смотрел мудро, проницательно. Он тихо сверялся сейчас со своей обязательной второй мыслью о приближенном. Увы, он знал эту человеческую неизбежность: от самых усердных помощников со временем обязательно приходится отказаться, отчураться, они себя компрометируют. - Правильно! - с улыбкой расположения, как бы [160] хваля за сообразительность, сказал Сталин. - Когда заслужишь - тогда расстреляем. Он провел в воздухе рукой, показывая Абакумову сесть, сесть. Абакумов опять уселся. Сталин задумался и заговорил так тепло, как министру госбезопасности еще не приходилось слышать: - Скоро будыт мно'го-вам-работы, Абакумов. Будым йище один раз такое мероприятие проводить, как в тридцать седьмом. Весь мир - против нас. Война давно неизбежна. С сорок четвертого года неизбежна. А перед ба'ль-шой войной ба'ль-шая нужна и чистка. - Но товарищ Сталин! - осмелился возразить Абакумов. - Разве мы сейчас не сажаем? - Э'т-та разве сажаем!.. - отмахнулся Сталин с добродушной усмешкой. Во'т начнем сажать - увидишь!.. А во время войны пойдем вперед - там Йи-вропу начнем сажать! Крепи Органы. Крепи Органы! Шьта'ты, зарплата - я тыбе ны'когда нэ откажу. И отпустил мирно: - Ну, иды'-пока.

Абакумов не чувствовал - шел он или летел через приемную к Поскребышеву за портфелем.