В круге первом (том 2)   ::   Солженицын Александр Исаевич

Мы понимали важность дня, но если хочешь даже и не понимали: что это будет единственный день единственного русского свободного парламента - на пятьсот лет назад, на сто лет вперед. И кому ж этот парламент был нужен? - сколько нас изо всей России набралось? Тысяч пять... Стали по нас стрелять - из подворотен, с крыш, там уже и с тротуаров - и не в воздух стрелять, а прямо в открытые груди... С упавшим выходило двое-трое, остальные шли... От нас никто не отвечал, и револьвера ни у кого не было... До Таврического нас и не допустили, там густо было матросов и латышских стрелков. Латыши выправляли нашу судьбу, что с Латвией будет - они не догадывались... На Литейном красногвардейцы перегородили дорогу: "Расходитесь! На панель!" И стали пачками стрелять. Одно красное знамя красногвардейцы вырвали... еще тебе о тех красногвардейцах бы рассказать... древко сломали, знамя топтали... Кто-то рассеялся, кто-то бежал назад. Так еще в спину стреляли и убивали. Как легко этим красногвардейцам стрелялось [87] по мирным людям и в спину, ты подумай - ведь еще никакой гражданской войны не было! А нравы - уже были готовы. Дядя подышал громко. - ...А теперь Девятое января - черно-красное в календаре. А о Пятом даже шептать нельзя. Еще подышал. - И уже тогда этот подлый прием: демонстрацию нашу, мол, почему расстреливали? Потому что - калединская!.. Что в нас было калединского? Внутренний противник - это не всем понятно: ходит среди нас, говорит на нашем языке, требует какой-то свободы.