В круге первом (том 2)   ::   Солженицын Александр Исаевич

Он мог добыть сведения верные, а мог и неверные, мог сообщить их в газету вовремя или с опозданием, - карьера его зависела не от этого, а от правильного мировоззрения. Имея же правильное мировоззрение, корреспондент не имел большой нужды и лезть на такой плацдарм или в такое пекло: свою корреспонденцию он мог написать и в тылу. Дотти охватом кисти обмыкала руку мужа и тихо сидела рядом, не претендуя ни говорить, ни понимать умные вещи - самое приятное из ее поведений. Она только хотела сидеть послушною женой, и чтобы видели все, как [116] они живут хорошо. Не знала она, как скоро будут ее трепать, как стращать - все равно, возьмут ли Иннокентия {тут}, или он вырвется и останется {там}. Пока она заботилась только о себе, была груба, властна, стремилась сокрушить, навязать свои низкие суждения - Иннокентий думал: и хорошо, пусть пострадает, пусть образуется, ей полезно. Но вот вернулась мягкость ее - и защемила к ней жалость. Недоумение. Да все щемило, все не мило, и с этого глупого вечера пора была уходить - если б дома не ждало еще худшее. Из полутемной комнаты, от маленького телевизора со сбивчивым искривленным изображением, кой-как наладив его для желающих, Клара вышла в большую комнату и стала в дверях. Она изумилась, как хорошо, ладком сидят Иннокентий с Нарой, и еще раз поняла, что неисследимы и некасаемы все тайны замужества. Этому вечеру, устроенному, по сути, для нее одной, она нисколько не оказалась рада, но ранена им, сбита. Она металась всех встретить и занять - а сама пустела. Ничто не было ей забавно, никто из гостей интересен.