В круге первом (том 2)   ::   Солженицын Александр Исаевич

Сологдин тут же обуздался и неузнаваемо помягчел: - Прости, Левушка, я погорячился. Конечно, час поздний, и я не настаиваю, чтоб мы брали из главных вопросов. Но давай проверим самый прием спора-поединка на каком-нибудь легком изящном предмете. Я дам тебе на выбор несколько {титлов} (это значило - {тем)}. Хочешь спорить из словесности? Это - область твоя, не моя. - Да ну тебя... Как раз было время сейчас уйти, не подвергаясь бесславию. Рубин приподнялся, но Сологдин предупредительно шевельнулся: - Хорошо! Титл нравственный: о значении гордости в жизни человека! Рубин скучающе пожевал: - Неужели мы гимназистки? И - поднялся между кроватями. - Хорошо, такой титл... - схватил его за руку Сологдин. - Да пошел ты... - отмахнулся Рубин, смеясь. - У тебя же все в голове перевернуто! На всей Земле ты один остался, кто еще не признает трех законов диалектики. А из них вытекает - все! Сологдин светлой розовой ладонью отвел это обвинение: - Почему не признаю? Уже признаю. - Ка-ак? Ты - признал диалектику? - Рубин за[123] сюсюкал трубочкой: - Цыпочка! Дай я тебя поцелую! Признал? - Я не только ее признал - я над ней {думал}! Я два месяца думал над ней по утрам! А ты - не думал! - Даже думал? Ты умнеешь с каждым днем! Но тогда о чем же нам спорить? - Как?! - возмутился Сологдин. - Опять не о чем? Нет общей основы - не о чем спорить, есть общая основа - не о чем спорить! Нет уж, теперь изволь спорить! - Да что за насилие? О чем спорить? Сологдин вслед за Рубиным тоже встал и размахивал руками: - Изволь! Я принимаю бой на самых невыгодных для меня условиях.