В круге первом (том 2)   ::   Солженицын Александр Исаевич

Второму предлагали при распределении Улан-Удэ, когда же окончит третий - вряд ли он сумеет найти что-нибудь ближе острова Борнео. Тем более цепко отец держался за свою работу и за маленький домик на окраине Москвы с двенадцатью сотками огорода, бочками квашеной капусты и откормом двух-трех свиней. Жена Степанова, женщина трезвая и может быть даже несколько отсталая, видела в выращивании свиней основной интерес жизни и опору семейного [218] бюджета. У нее неуклонно было намечено на минувшее воскресенье ехать с мужем в район и там покупать поросенка. Из-за этой (удавшейся) операции Степанов и не приходил вчера, в воскресенье, на работу, хотя у него сердце было не на месте после субботнего разговора и рвалось в Марфино. В субботу в Политуправлении Степанова постиг удар. Один работник, очень ответственный, но, несмотря на свои ответственные тревоги, и очень упитанный, так примерно пудиков на шесть-на семь, посмотрел на худой заезженный очками нос Степанова и спросил ленивым баритоном: - Да, Степанов, - а как у тебя с иудеями? - С иу... кем? - навострился дослышать Степанов. - С иудеями. - И видя непонимание собеседника, пояснил: - Ну, с жидами, значит. Захваченный врасплох и боясь повторить это обоюдоострое слово, за которое так недавно давали десять лет как за антисоветскую агитацию, а когда-то и к стенке ставили, Степанов неопределенно пробормотал: - Е-есть... - Ну, и что ты там с ними думаешь?.. Но зазвонил телефон, ответственный товарищ взял трубку и больше не разговаривал со Степановым.