В круге первом (том 2)   ::   Солженицын Александр Исаевич

Ничего не подозревая, с простодушными глазами, держа в руке листик, сильно похожий на почтовый денежный перевод, Виктор не только не пытался миновать группу "охотников", но сам подошел к ней и спросил: - Братцы! Кто обедал? Что там на второе? Стоит идти? Кивая на бланк перевода в опущенной руке Виктора, Хоробров спросил: - Что, много денег получил? Уже в обеде не нуждаешься? - Да где много! - отмахнулся Любимичев и хотел [237] спрятать бланк в карман. Он потому не удосужился его спрятать раньше, что все боялись его силы и никто бы не посмел спрашивать отчета. Но пока он разговаривал с Хоробровом, - Булатов словно в шутку наклонился, искособочился и прочел: - Фу-у! Тысяча четыреста семьдесят рублей! Наплевать тебе теперь на Климентиадисов харч! Сделай это любой другой зэк, Виктор шутливо двинул бы его в лоб и бланка не показал. Но с Амантаем не следовало, чтоб он предполагал у своего подчиненного изобилие денег, это общее лагерное правило. И Любимичев оправдался: - Да где тысяча, смотри! И все увидели: 147 р. 00 к. - Во, чудно! Не могли полтораста прислать! - невозмутимо заметил Амантай. - Тогда иди, на второе шницель. Но Любимичев не успел тронуться, и не успел замолкнуть голос Булатова, - как затрясся Хоробров. Хоробров потерял свою роль. Он забыл, что надо сдерживаться, улыбаться и ловить дальше. Он забыл, что главное - это стукачей узнать, уничтожить же их невозможно. Сам настрадавшийся от стукачей, видевший гибель многих - и все от стукачей, он ненавидел этих скрывчивых предателей больше, чем открытых палачей. По возрасту - сын Хороброву, юноша, годный для лепки статуй, - оказался такая добровольная гадина! - С-сволочь ты! - проговорил Хоробров дрожащими губами. - На нашей крови досрочки ищешь? Чего тебе не хватало? Боец, всегда готовый к бою, Любимичев передернулся и отвел руку для короткого боксерского удара. - Ух ты, падаль вятская! - предупредил он.