JК
Витим золотой :: Федоров Павел Ильич
Страница: 120 из 418Я не люблю зря баить…
Глубоко затянувшись махорочным дымом, Петр рассказал, как он ездил за сеном и встретил Кузьму Катаурова с Айбурлинских выселок. Подробно передал и о ссоре со снохой. О случае в амбаре он не поведал бы даже родной матери.
– Ты, парень, совсем рехнулся!
Важенин вскочил, в одних шерстяных носках прошелся до печки. Вернувшись обратно к чисто выскобленному кухонному столу, оглядывая Петра, продолжал:
– Сроду не подумал бы, что ты на такое способен.
– Словно бес попутал, – сумрачно, потягивая цигарку, говорил Петр. Черные глаза его сузились и влажно поблескивали.
– Бес, как говорится, и на блоху залез… Не в этом дело! Пришел бы ко мне или Саньку прислал. Я бы тебе и сено сметал, и сношеньку бы твою урезонил, и с паршивых твоих ягнят шкуры содрал бы: разбойничкам моим на шапчонки. Выпить захотелось, взяли бы да и дернули, «Ермака» спели бы!.. А то нашел с кем связаться…
Видя, что Петр и сам казнит себя за свой нехороший поступок, Захар Федорович быстро сменил гнев на милость…
– Ну черт с ней, со Стешкой. Большой беды тут нету. Ну, вытянул плеткой разок-другой, поучил малость…
– Ударил дуреху, и самому потом стыдно и жалко стало… А в тот момент так взбеленился, ушибить мог… Вот ведь в чем дело!
– Такой дядя не только ушибет… – кивая на могучую в тулупе фигуру Петра, усмехнулся Важенин.
– Довела она меня, Захар! Тут и так все кувырком, вся жизнь бешеным наметом пошла, того и гляди, башку сломишь…
Петр жутковато скрипнул зубами и, подняв рукав шубы, ударил кулаком по колену.
Глубоко затянувшись махорочным дымом, Петр рассказал, как он ездил за сеном и встретил Кузьму Катаурова с Айбурлинских выселок. Подробно передал и о ссоре со снохой. О случае в амбаре он не поведал бы даже родной матери.
– Ты, парень, совсем рехнулся!
Важенин вскочил, в одних шерстяных носках прошелся до печки. Вернувшись обратно к чисто выскобленному кухонному столу, оглядывая Петра, продолжал:
– Сроду не подумал бы, что ты на такое способен.
– Словно бес попутал, – сумрачно, потягивая цигарку, говорил Петр. Черные глаза его сузились и влажно поблескивали.
– Бес, как говорится, и на блоху залез… Не в этом дело! Пришел бы ко мне или Саньку прислал. Я бы тебе и сено сметал, и сношеньку бы твою урезонил, и с паршивых твоих ягнят шкуры содрал бы: разбойничкам моим на шапчонки. Выпить захотелось, взяли бы да и дернули, «Ермака» спели бы!.. А то нашел с кем связаться…
Видя, что Петр и сам казнит себя за свой нехороший поступок, Захар Федорович быстро сменил гнев на милость…
– Ну черт с ней, со Стешкой. Большой беды тут нету. Ну, вытянул плеткой разок-другой, поучил малость…
– Ударил дуреху, и самому потом стыдно и жалко стало… А в тот момент так взбеленился, ушибить мог… Вот ведь в чем дело!
– Такой дядя не только ушибет… – кивая на могучую в тулупе фигуру Петра, усмехнулся Важенин.
– Довела она меня, Захар! Тут и так все кувырком, вся жизнь бешеным наметом пошла, того и гляди, башку сломишь…
Петр жутковато скрипнул зубами и, подняв рукав шубы, ударил кулаком по колену.