JК
Византийская тьма :: Говоров Александр
Страница: 348 из 743Пришел кир Валтасар, единственный, пожалуй, взрослыймужчина, остающийся в Филарице, благословил стол и трапезу. Стали говорить о возможных сроках венчания.
— Вы крещены во имя какого Дионисия? — интересовался кир Валтасар. — Иже с мучеником Кодратом или Дионисия Ареопагита в октябре?
— Я не крещен, — ответил Денис.
Матушка София уронила разливательную ложку, а блинообразное лицо кир Валтасара окаменело. Все прекратили еду и смотрели на Дениса.
12
Узнав, что принц собирается в поход, простой народ — углежоги, дровосеки, рыбаки, охотники — все, кому не надо выходить на пашню, заволновался. Собирались, толкуя нечто непонятное на своих языках. Малая Азия всегда была как проходной двор — хетты, персы, ассиряне, сарацины — кого тут только не перебывало! Поочередно свергали друг друга, обращаясь из господ в рабы, пока край этот не испекся в слоеный пирог. И то, что они не понимали друг друга, было очень удобно господам. Но и эти пролетарии в конечном счете соединялись.
В тот день, когда принц назначил своим сбор перед Вратами Трех Святителей — главными воротами Амастриды, — толпы дремучих мужиков собрались здесь с дубьем. Каждый смутно понимал, зачем он здесь ни свет ни заря, но такова была воля их безымянных вождей, а мужики привыкли всегда повиноваться какому-нибудь политику.
На одном крике они бы долго не простояли, им нужно было действие. Из леса вынесли комель столетнего дуба с обрубленными корневищами.
— Вы крещены во имя какого Дионисия? — интересовался кир Валтасар. — Иже с мучеником Кодратом или Дионисия Ареопагита в октябре?
— Я не крещен, — ответил Денис.
Матушка София уронила разливательную ложку, а блинообразное лицо кир Валтасара окаменело. Все прекратили еду и смотрели на Дениса.
12
Узнав, что принц собирается в поход, простой народ — углежоги, дровосеки, рыбаки, охотники — все, кому не надо выходить на пашню, заволновался. Собирались, толкуя нечто непонятное на своих языках. Малая Азия всегда была как проходной двор — хетты, персы, ассиряне, сарацины — кого тут только не перебывало! Поочередно свергали друг друга, обращаясь из господ в рабы, пока край этот не испекся в слоеный пирог. И то, что они не понимали друг друга, было очень удобно господам. Но и эти пролетарии в конечном счете соединялись.
В тот день, когда принц назначил своим сбор перед Вратами Трех Святителей — главными воротами Амастриды, — толпы дремучих мужиков собрались здесь с дубьем. Каждый смутно понимал, зачем он здесь ни свет ни заря, но такова была воля их безымянных вождей, а мужики привыкли всегда повиноваться какому-нибудь политику.
На одном крике они бы долго не простояли, им нужно было действие. Из леса вынесли комель столетнего дуба с обрубленными корневищами.