Война за океан   ::   Задорнов Николай Павлович

– При русских, – уверял Чумбока, – это скрывается, а на самом деле относятся к гилякам, как к собакам, или еще хуже.

«В самом деле, – думал Чихачев, – гиляки и гольды должны страшиться их».

Утром, желая освежиться, Чихачев вышел из юрты, разделся до пояса и натер грудь снегом. С утра подвыпившие маньчжуры вышли следом. Увидев его голое тело, Тин Фа стал хватать Чихачева, пытаясь щекотать грудь, и завизжал от удовольствия. Николай Матвеевич оттолкнул его, но маньчжуры спьяну лезли как безумные. Ему надоела их назойливость, и он, рассердившись, но как бы шутя схватил самого рослого за плечи и с размаху кинул его плашмя в сугроб, а за ним в кучу полетели и другие.

Прикатил еще один маньчжур с работниками. Он рослый, с широким лицом, с колючими усами.

«Опять знакомое лицо!» – подумал Чихачев, войдя в юрту.

– Николай! – воскликнул маньчжур. Глаза его сверкнули странно, он тут же погасил их блеск и широко улыбнулся.

– Вот так встреча! Как ты здесь?

– Ох-ха! – воскликнул маньчжур подобострастно. – Торгую русским товаром, который наменял у вас на Искае. Всем хвалю.

Это был Мунька. Когда его отпустили из Петровского, Невельской сказал, что разрешает по-прежнему торговать всюду, где он захочет, но чтобы не смел обижать больше никого. Маньчжур опасался, что это хитрость. «Буду ждать», – решил он. Однако он был очень рад, что остался жив и здоров. В лавке у русских он набрал товара в обмен на свои меха, которые привез ему приказчик, предполагая, что русские потребуют выкуп.