JК
Война за океан :: Задорнов Николай Павлович
Страница: 160 из 169Над всем пространством очистившихся вод, над лесами и затопленными островами, словно по громадной трубе, как бы в несколько слоев летели птицы.
«Где тут императорский гусь?» – думал Бошняк, удивляясь хитрости торгашей.
– Чирки-то, чирки… – говорил Семен, держа ружье в руке.
Кулики прилетели, уселись на перевернутые лодки. А на протоке вода кишит, вся в пузырях от множества рыбы. Жена Куйчи пришла из тайги, принесла охапку сухого орешника, а дочь – пучки тоненьких побегов дикого лука и жесткой черемши. В тайге уже много белых цветов. Мальчишка с красным носом поймал сазана. У очага готовится строганина, женщины режут лук и рыбу.
– Сейчас самая вкусная дикая капуста! – говорит Куйча.
Утки стаями носятся над протокой. Летят бакланы, правильными, волнующимися черными косяками двигаются гуси. Их косяк похож на громадного тонкокрылого гуся.
В глубине неба, над всей этой массой птиц, идут белые лебеди, и кажется, что кричат девичьими голосами: «Ой-ой… ай-ай-ай».
– Лебеди прежде были людьми, – говорит Куйча, – они летят и жалуются…
– Лебедя за шею подымешь – ноги на полу, – говорит Семен. – Его бить – грех!
По протоке лодки идут в тайгу за клюквой, черемшой, дикой капустой.
Летит крохаль с длинным, зубастым, совсем не утиным носом, в полете – белобрюх, лапы – багровые. Мчатся маленькие нырки и рассыпаются по воде. Чайки кричат, как дети. Летят дикие голуби.
«Где тут императорский гусь?» – думал Бошняк, удивляясь хитрости торгашей.
– Чирки-то, чирки… – говорил Семен, держа ружье в руке.
Кулики прилетели, уселись на перевернутые лодки. А на протоке вода кишит, вся в пузырях от множества рыбы. Жена Куйчи пришла из тайги, принесла охапку сухого орешника, а дочь – пучки тоненьких побегов дикого лука и жесткой черемши. В тайге уже много белых цветов. Мальчишка с красным носом поймал сазана. У очага готовится строганина, женщины режут лук и рыбу.
– Сейчас самая вкусная дикая капуста! – говорит Куйча.
Утки стаями носятся над протокой. Летят бакланы, правильными, волнующимися черными косяками двигаются гуси. Их косяк похож на громадного тонкокрылого гуся.
В глубине неба, над всей этой массой птиц, идут белые лебеди, и кажется, что кричат девичьими голосами: «Ой-ой… ай-ай-ай».
– Лебеди прежде были людьми, – говорит Куйча, – они летят и жалуются…
– Лебедя за шею подымешь – ноги на полу, – говорит Семен. – Его бить – грех!
По протоке лодки идут в тайгу за клюквой, черемшой, дикой капустой.
Летит крохаль с длинным, зубастым, совсем не утиным носом, в полете – белобрюх, лапы – багровые. Мчатся маленькие нырки и рассыпаются по воде. Чайки кричат, как дети. Летят дикие голуби.