JК
Воздухоплаватель :: Кунин Владимир Владимирович
Страница: 36 из 133Он сухо поклонился Травину, а тот льстиво пробормотал:
– Очень, очень рад, – и цепко оглядел Заикина.
И в этот момент Дмитрий Тимофеевич незаметно подмигнул Травину.
– Вот, засиделся тут над всякими бумаженциями, – развел руками Травин. – Ну, да пора и честь знать. Разрешите откланяться.
– Ну уж нет! Коль мы тебя тут застали, изволь-ка помочь нам своим просветленным мнением, – решительно проговорил Пташников.
Травин улыбнулся за спиной Ивана Михайловича и с готовностью согласился:
– Всегда рад, всегда рад. – И снова прочно уселся в кресло, словно и не собирался уходить, а только ждал прихода Заикина и Пташникова. – Итак?
* * *
Уже светало. Заикин медленно и тяжело подошел к подъезду гостиницы.
Дверь была заперта. Заикин нажал кнопку звонка и повернулся, прислонился спиной к двери. Пустынный одесский бульвар, набережная, море предстали перед растерянными глазами Заикина в рассветной утренней желтизне.
Заикин глубоко вздохнул и удивленно покачал головой.
Заспанный швейцар, громыхая ключами, открыл двери. Иван Михайлович сунул ему полтинник и тяжело и медленно пошел по тем же коридорам и лестницам, по которым три часа тому назад бежал, исполненный радостных надежд.
Он подошел к своему номеру, удивленно хмыкнул и покачал головой. А затем отворил дверь и вошел.
Куприн, Ярославцев, Саша Диабели и Петр Осипович Пильский спали. Кто в кресле, кто на кушетке, кто сидя за столом.
– Очень, очень рад, – и цепко оглядел Заикина.
И в этот момент Дмитрий Тимофеевич незаметно подмигнул Травину.
– Вот, засиделся тут над всякими бумаженциями, – развел руками Травин. – Ну, да пора и честь знать. Разрешите откланяться.
– Ну уж нет! Коль мы тебя тут застали, изволь-ка помочь нам своим просветленным мнением, – решительно проговорил Пташников.
Травин улыбнулся за спиной Ивана Михайловича и с готовностью согласился:
– Всегда рад, всегда рад. – И снова прочно уселся в кресло, словно и не собирался уходить, а только ждал прихода Заикина и Пташникова. – Итак?
* * *
Уже светало. Заикин медленно и тяжело подошел к подъезду гостиницы.
Дверь была заперта. Заикин нажал кнопку звонка и повернулся, прислонился спиной к двери. Пустынный одесский бульвар, набережная, море предстали перед растерянными глазами Заикина в рассветной утренней желтизне.
Заикин глубоко вздохнул и удивленно покачал головой.
Заспанный швейцар, громыхая ключами, открыл двери. Иван Михайлович сунул ему полтинник и тяжело и медленно пошел по тем же коридорам и лестницам, по которым три часа тому назад бежал, исполненный радостных надежд.
Он подошел к своему номеру, удивленно хмыкнул и покачал головой. А затем отворил дверь и вошел.
Куприн, Ярославцев, Саша Диабели и Петр Осипович Пильский спали. Кто в кресле, кто на кушетке, кто сидя за столом.