JК
Записки охотника :: Тургенев Иван Сергеевич
Страница: 285 из 455А скажите, пожалуйста, ведь цыгане в Москве живут?
– Какие цыгане?
– А вот что по ярмаркам ездят?
– Да, в Москве…
– Ну, это хорошо. Люблю цыган, черт возьми, люблю…
И глаза Петра Петровича сверкнули удалой веселостью. Но вдруг он завертелся на лавке, потом задумался, потупил голову и протянул ко мне пустой стакан…
– Дайте-ка мне вашего рому, – проговорил он.
– Да чай весь вышел.
– Ничего, так, без чаю… Эх!
Каратаев положил голову на руки и оперся локтями на стол. Я молча глядел на него и ожидал уже тех чувствительных восклицаний, пожалуй, даже тех слез, на которые так щедр подгулявший человек, но когда он поднял голову, меня, признаюсь, поразило глубоко грустное выражение его лица.
– Что с вами?
– Ничего-с… старину вспомнил. Такой анекдот-с… Рассказал бы вам, да мне совестно вас беспокоить…
– Помилуйте!
– Да, – продолжал он со вздохом, – бывают случаи… хотя, например, и со мной. Вот, если хотите, я вам расскажу. Впрочем, не знаю…
– Рассказывайте, любезный Петр Петрович.
– Пожалуй, хоша оно того… Вот видите ли, – начал он, – но я, право, не знаю…
– Ну, полноте, любезный Петр Петрович.
– Ну, пожалуй. Так вот что со мной, так сказать, случилось. Жил я-с в деревне… Вдруг приглянись мне девушка, ах, да какая же девушка была… красавица, умница, а уж добрая какая! Звали ее Матреной-с. А девка она была простая, то есть, вы понимаете, крепостная, просто холопка-с. Да не моя девка, а чужая, – вот в чем беда.
– Какие цыгане?
– А вот что по ярмаркам ездят?
– Да, в Москве…
– Ну, это хорошо. Люблю цыган, черт возьми, люблю…
И глаза Петра Петровича сверкнули удалой веселостью. Но вдруг он завертелся на лавке, потом задумался, потупил голову и протянул ко мне пустой стакан…
– Дайте-ка мне вашего рому, – проговорил он.
– Да чай весь вышел.
– Ничего, так, без чаю… Эх!
Каратаев положил голову на руки и оперся локтями на стол. Я молча глядел на него и ожидал уже тех чувствительных восклицаний, пожалуй, даже тех слез, на которые так щедр подгулявший человек, но когда он поднял голову, меня, признаюсь, поразило глубоко грустное выражение его лица.
– Что с вами?
– Ничего-с… старину вспомнил. Такой анекдот-с… Рассказал бы вам, да мне совестно вас беспокоить…
– Помилуйте!
– Да, – продолжал он со вздохом, – бывают случаи… хотя, например, и со мной. Вот, если хотите, я вам расскажу. Впрочем, не знаю…
– Рассказывайте, любезный Петр Петрович.
– Пожалуй, хоша оно того… Вот видите ли, – начал он, – но я, право, не знаю…
– Ну, полноте, любезный Петр Петрович.
– Ну, пожалуй. Так вот что со мной, так сказать, случилось. Жил я-с в деревне… Вдруг приглянись мне девушка, ах, да какая же девушка была… красавица, умница, а уж добрая какая! Звали ее Матреной-с. А девка она была простая, то есть, вы понимаете, крепостная, просто холопка-с. Да не моя девка, а чужая, – вот в чем беда.