Жизнь Дэвида Копперфилда, рассказанная им самим. Книга 2   ::   Диккенс Чарльз

И он дернулся всем телом так, что это можно было истолковать не то как желание умилостивить меня, не то как насмешку; затем он зашагал рядом со мной.

– Урия! – помолчав, сказал я, стараясь говорить как можно вежливее.

– Да, мистер Копперфилд?

– Сказать вам правду – только прошу вас не обижаться, – я вышел погулять один, потому что слишком долго был на людях.

Он искоса взглянул на меня и спросил с отвратительной гримасой:

– Вы подразумеваете мою мать?

– Вот именно, – сказал я.

– А! Но ведь вам известно, мы люди маленькие и смиренные, и мы помним об этом и должны заботиться, чтобы нас не приперли к стене люди, не столь смиренные. В любви все хитрости хороши, сэр.

Обеими огромными руками он нежно погладил свой подбородок и издал короткий смешок. (Ни одно человеческое существо, мне кажется, не могло так походить на злого павиана.)

– Ведь вы, мистер Копперфилд, – продолжал он, выражая этим жестом одобрение своей осмотрительности и кивая головой в мою сторону, – весьма опасный соперник. И всегда им были, вы сами знаете.

– Так, значит, вы из-за меня устраиваете слежку за мисс Уикфилд и делаете ее жизнь в родном доме невыносимой? – спросил я.

– Что вы! Мистер Копперфилд! Какие жестокие слова! – воскликнул он.

– Можете выразить мою мысль любыми словами, какие вам нравятся. Но вы прекрасно понимаете, Урия, что я хочу сказать, – заявил я.

– О нет! Вы сами должны выразить свою мысль. Мне это не под силу.