JК
Мир наизнанку :: Прийма Алексей
Страница: 15 из 495Причем скучно до тошноты,до одурения… Тебе скучно? – спросил Авдеев и повернулся-веем своим дородным телом ко мне.
– Очень, – честно признался я.
– А тебе? – обратился Авдеев к Виктору Баранову.
– И мне тоже, – отозвался тот.
– «Ох ты, горе, горькое, скука скучная, смертная!» – процитировал Авдеев известную строку из не менее известной поэмы «Двенадцать» Александра Блока. – Итак, задаю вопрос. Что такое скука?
– Вопрос, извини, пустой и праздный, – фыркнул Виктор Баранов. – И глупый, между прочим.
– Зато на злобу дня! – живо возразил я. Баранов досадливо поморщился.
– Скука, – возвестил он менторским тоном сельского учителя, – это когда тебе, или мне, или кому-то там еще просто-напросто скучно жить. Вот и все.
Скрипнув креслом, Виктор достал из кармана своего пиджака носовой платок и звучно высморкался. А потом зевнул, деликатно прикрывая ладонью рот. Этот его зевок – зевок человека, откровенно томящегося от тоски и скуки, – поставил незримую, но жирную точку в ответе Виктора на заданный вопрос.
Ну а я шумно зашевелился на стуле, на котором сидел, меняя позу. Слегка подался телом вперед и проговорил:
– Нет. Не все так просто, как тебе кажется, Виктор. Вопрос насчет природы скуки, по-моему, очень даже любопытный. И далеко не праздный.
– Вот и я так думаю, – поддакнул Валерий Авдеев.
– Очень, – честно признался я.
– А тебе? – обратился Авдеев к Виктору Баранову.
– И мне тоже, – отозвался тот.
– «Ох ты, горе, горькое, скука скучная, смертная!» – процитировал Авдеев известную строку из не менее известной поэмы «Двенадцать» Александра Блока. – Итак, задаю вопрос. Что такое скука?
– Вопрос, извини, пустой и праздный, – фыркнул Виктор Баранов. – И глупый, между прочим.
– Зато на злобу дня! – живо возразил я. Баранов досадливо поморщился.
– Скука, – возвестил он менторским тоном сельского учителя, – это когда тебе, или мне, или кому-то там еще просто-напросто скучно жить. Вот и все.
Скрипнув креслом, Виктор достал из кармана своего пиджака носовой платок и звучно высморкался. А потом зевнул, деликатно прикрывая ладонью рот. Этот его зевок – зевок человека, откровенно томящегося от тоски и скуки, – поставил незримую, но жирную точку в ответе Виктора на заданный вопрос.
Ну а я шумно зашевелился на стуле, на котором сидел, меняя позу. Слегка подался телом вперед и проговорил:
– Нет. Не все так просто, как тебе кажется, Виктор. Вопрос насчет природы скуки, по-моему, очень даже любопытный. И далеко не праздный.
– Вот и я так думаю, – поддакнул Валерий Авдеев.