Страница:
16 из 495
Пальцы его правой руки рассеянно, чисто автоматически оглаживали пустую хрустальную рюмку, которую он минутой ранее поставил перед собой на журнальный столик.
– Мы живем в океане скуки, – медленно роняя слова, сообщил Валерий. – Подавляющее большинство людей на Земле занимается скучной рутинной работой. Такая работа совершенно не требует воображения. И поэтому она резко снижает интерес к себе… Скука – страшная вещь, ребята, доложу я вам. Нет на белом свете ничего страшнее скуки.
Виктор Баранов зевнул вторично – зевнул со смаком, со слабым мычанием, широко распахивая рот. На сей раз он не стал деликатно прикрывать свой зевок ладошкой. Небось хотел показать нам с Валерием тем зевком, подчеркнуто театральным, насколько скучны, неинтересны ему все эти рассуждения Авдеева о скуке.
Дружеским тоном я вкрадчиво посоветовал ему:
– Закрой рот, дружище, а то муха влетит. И навостри уши. Валерий, к твоему сведению, совершенно прав. Скука – очень страшная вещь. Она синоним безнадежности.
Виктор зевнул снова – и опять со смаком.
– Эй, ты, я кому говорю, прекрати картинно зевать! – рявкнул я. – Ты не на провинциальной сцене!… Так вот, хочу в поддержку слов Валерия порассуждать немножко о том, что такое безнадежность, этот, повторяю, синоним скуки… Ты навострил уши?
– Навострил, – проворчал, хмуро глядя в потолок, Виктор Баранов.
Я кивнул, принимая сказанное к сведению, и сказал:
– Многие порывы человеческой души, в том числе самые благородные, буквально разрушались и исчезали под влиянием скуки, тоски, безнадежности.
|< Пред. 14 15 16 17 18 След. >|