Жаркий июль   ::   Самбук Ростислав Феодосьевич

Знаете, магазинная кукла. Ресницы длинные, наклеенные, и губки бантиком. По Академической такие по вечерам ходят.

— Лицо удлинённое или круглое?

— Скорее круглое. Нос вздёрнутый, и почему это таких красивыми называют?

Очевидно, Галина Григорьевна измеряла женскую красоту длиной собственного носа, и тут с ней трудно было согласиться. Но ведь и возражение могло вызвать её негативную реакцию — вероятно, поэтому Толя и не ответил на её вопрос. Вместо этого уточнил:

— Глаза чёрные?

— Не до глаз было: очередь и толкотня.

— Может, какие-нибудь особые приметы: родинка, бородавка, шрамик?

— Есть маленькая родинка. — Она коснулась левой щеки. — Вот тут. И губки бантиком. А больше вроде бы и ничего. Девка как девка.

— Вы говорите — брюнетка. Но ведь в комиссионных знаете сколько париков! У вас глаз женский, зоркий, случайно не обратили внимание?

Галина Григорьевна немного подумала.

— Сомнительно. Вы спросили, и теперь кажется, что была в парике, однако тогда я не подумала, смотрела и не подумала. Может, и не в парике.

— Благодарю! — Толя встал из-за стола, давая понять, что разговор окончен. Но Галина Григорьевна придерживалась другого мнения.

— А деньги? — спросила она. — Как быть с деньгами? Триста пятьдесят шесть рублей. Кто мне их вернёт?

— Поймаем преступников, и суд решит.

— Мне деньги сейчас нужны.

— Могу только посочувствовать.