Жвачка и спагетти   ::   Эксбрайя Шарль

Решетка с жалобным скрипом отворялась, Тарчинини и Лекок вошли в дом вслед за хозяйкой. Походка синьоры Гринда напомнила американцу Джульетту; это наполнило его грустью и заставило выплюнуть резинку, которую он только что с удовольствием жевал.

Введя их в маленькую гостиную, синьора Гринда поспешила отворять ставни, и солнце осветило комнату, украшенную подделками под греческие и римские древности. На стене хромолитография в золотой рамке представляла Цезаря, падающего под кинжалом Брута. Эта сцена убийства вернула Сайруса А. Вильяма к действительности, а Тарчинини представился:

– Ромео Тарчинини, комиссар полиции... и синьор Лекок, американец, который, посетив Верону, удостоил меня своей драгоценной помощи в том деле, что я сейчас расследую.

Как это бывает всегда и на всех широтах, услышав, кто такие ее гости, Мария Гринда встревожилась:

– Из полиции? Пьетро сделал какую-нибудь глупость?

– Не в наших правилах, синьора, утруждать себя из-за глупости... Где сейчас ваш сын?

Лицо ее сразу застыло; она развела руками:

– Не знаю... шляется где-нибудь по Сан Джованни... а может, поехал в Верону искать работу...

– Мы получили не очень лестные отзывы о Пьетро Гринда...

Она печально кивнула.

– Так я и знала... И все же я-то его хорошо знаю и могу вас заверить, что в сущности он неплохой... Просто у него дурь в голове. Мечтает разбогатеть одним махом, не слишком утруждаясь... Чего же вы хотите? Я его растила одна.