Это моя собака   ::   Лукницкий Сергей

Но вот почему кобыле взбрело на ум молотить стену копытами, этого я понять не могу. Может, ты разъяснишь, пёсик?

Я вздохнул изо всех сил и очень жалобно посмотрел на Витю. Он крепок меня обнял:

— Не волнуйся, Пиратыч, мы все выясним.

— А ты его не защищай! — рассердилась тётя Груша. — Мало с ним дома мороки — новую моду взял: по ночам в чужие дворы шататься.

Я сунул морду Вите под мышку.

Все засмеялись.

— Извините его, пожалуйста, Кузьма Егорыч, — сказал Пал Палыч. — Пёс у нас с фантазией. А сарайчик мы вам восстановим.

— Да Бог с ним, с сарайчиком, труха одна была! — засмеялся старик. — Спалю в печке. Я не затем пришёл. Пёсик у вас городской, очумел от воли, вот и куролесит. Проверю, думаю, погляжу: домой пришёл ли?

Витя пошёл провожать старика до калитки. И я тоже заковылял на трех ногах, изловчился и лизнул его — очень хороший старик. Надо будет сходить к нему в гости ещё.

Чёрный дьявол

26 июля. Спешу записать потрясающие новости!

Сорвался с цепи мой тёзка Пират и стал вольным псом. Сказал — временно. Решил размяться от сидения на цепи. Мимоходом забежал навестить меня.

Понятно, я сразу же спросил его: не знает ли он одноглазого пса?

— Как не знать! — ответил он. — Одноглазый жил на даче рядом с нами. Он хоть и лаял попусту, лазил всюду и делал глупости, но был неплохим щенком. Смышлёный такой, с характером, и меня уважал…

Я слушал и ушам не верил: Чёрный Дьявол — щенок?!

— Что ты выпучил глаза? — рассердился тёзка Пират.