Книжная лавка близ площади Этуаль   ::   Кальма Н

Даня смотрел, как быстро и ловкодвигались умные руки Клозье. Вот он закрепил узел на повязке, обрезал лишнее ножницами и, бережно уложив ногу, которая стала похожа на запеленатого ребенка, отодвинулся от кровати. Даня увидел серебристую щетку волос, плотно прижатых к подушке, загорелую полоску лба. Потом... потом глаза его встретились с глазами командира Леметра. Яркие фонари, стены, белые халаты - всё вдруг закружилось, поплыло...

Даня одним прыжком перемахнул хижину, у кровати упал на колени.

- Наконец-то! - слабо произнес по-русски раненый.

Даня обхватил обеими руками дорогую серебряную голову.

- Ты?! Ты! Папа! Господи!..

И припал к отцу.

14. ДОМА

- А пилотки на вас, знать, не нашенские?

Оба - отец и сын - молча кивнули. Они знали заранее: именно с пилоток начинались вопросы: откуда вы, братцы, где вам их выдали, чего там, так далеко от дома, делали, куда сейчас путь держите?

В начале пути Даня и Сергей Данилович так радовались своим, с таким упоением слушали русскую речь, раздававшуюся кругом, что не только охотно отвечали, но и сами напрашивались на разговор. Но сейчас, когда промелькнули названия "Кочубеевка", "Божково", когда до Полтавы оставалось час-полтора езды...

Оба приклеились к окну. Смотрели молча, жадно на пустые серые поля, на желтеющие купы деревьев, а главное, главное - на белые мазанки. Их было много - ярких, целехоньких, таких нарядных издали. Значит, не все выжжено, не все загублено, не все живое перебито.