Лесная лошадь   ::   Сергуненков Борис Николаевич

Воды им дай, спичек, никак не укрыться от этого чертового племени.

- И надолго ты туда забрался? - спросил я.

- А навсегда. Мне, браток, дело предстоит серьезное.

- Представляешь ли ты, что тебя ждет? - сказал я. - Что ты есть будешь? Стены грызть, что ли?

- Мне эти стены слаще хлеба, - ответил он.

- А лес, кто его охранять будет?

- Об этом ты не заботься, как-нибудь сберегу.

- А Клава? Она тебя ждет.

- Я ее сейчас видеть не могу.

- Не говори так, - сказал я. - Пройдет несколько дней, и ты опомнишься. Соскучишься по солнцу, по траве, сбежишь из своей норы.

- Я скорей глаза себе выколю, чем они увидят свет.

Он замолчал. Я пытался с ним заговорить - бесполезно. Кондрат добровольно обрекал себя на полное одиночество, а эта штука пострашнее смерти. Я боялся, как бы с ним не случилось беды. Я хорошо помнил историю с шестилетней дочерью Гуляевых Сашей. Отправляясь к соседям на пированье, они оставляли девочку одну в избе. Окна закрывали, на дверь набрасывали пудовый замок, боясь, как бы не стащили их барахло. А чтобы кто-нибудь из случайных путников мог подкормить девочку, вырубили в двери небольшое окно с решеткой. Саша ждала родителей и день, и неделю. Она дичала, худела, перестала говорить, она была близка к смерти. Однажды я привел ее к себе. В считанные дни она переменилась, бегала по лесу, ловила бабочек, валялась на траве, она была счастлива, рада, что оказалась не одна.