Люда Влассовская   ::   Чарская Л А

- Право же, придирается, Fraulein-дуся! Ведь из-за пустяка началось: зачем я поцеловала Влассовскую после звонка.

- Ну и промолчала бы, смирилась, - укоризненно произнесла Fraulein, а то ноль за поведение. Fi, Schande (фи, стыд)! Выпускная - и ноль... Ведь Maman может узнать, и тогда дело плохо... Слушай, Запольская, ты должна пойти извиниться перед mademoiselle Арно... Слышишь, ты должна, дитя мое!

- Никогда, - горячо вскричала Маруся, - никогда! Не требуйте этого от меня, я ее терпеть не могу, ненавижу, презираю! - Глаза девочки так и заблестели всеми своими искорками.

- Значит, ты не любишь меня! - произнесла Кис-Кис, укоризненно качая головою.

- Я не люблю? Я, Fraulein? И вы можете говорить это, дуся, ангел, несравненная! - И она бросилась на шею наставницы и вмиг покрыла все лицо ее горячими, быстрыми поцелуями.

- А Пугача я все-таки ненавижу, - сердито поблескивая глазами, шепнула Краснушка, когда мы становились в пары, чтобы идти вниз...

Первый урок был батюшки.

Необычайно доброе и кроткое существо был наш институтский батюшка. Девочки боготворили его все без исключения. Его уроки готовились дружно всем классом; если ленивые отставали, - прилежные подгоняли их, помогая заниматься. И отец Филимон ценил рвение институток. Чисто отеческою лаской платил он девочкам за их отношение к нему. Вызывал он не иначе как прибавляя уменьшительное, а часто и ласкательное имя к фамилии институтки: Дуняша Муравьева, Раечка Зот, Милочка Корбина и т.д.