Мальчик из Уржума   ::   Голубева Антонина Григорьевна

В конце концов надзирателям удалось заманить и загнать учеников в классы. Занятия кое-как дотянулись до последнего звонка.

Прямо из училища, не заходя к себе домой, целая ватага третьеклассников отправилась на Рыбнорядскую к Асееву, Кострикову и Яковлеву. В маленькой, тесной комнате они расселись на кроватях, на топчане, на огромном портновском столе и начали обсуждать положение.

- Исключат! - говорили одни. - Уж если Широков решил что-нибудь, он своего добьется.

- Да нет, - возражали другие, - постановления же об этом еще не было.

- Какого постановления?

- Да педагогического совета. Ведь не могут же без совета исключить! Это всё одни разговоры.

- Ну, там разговоры или не разговоры, а пусть попробуют исключить. Видели, что нынче в училище началось? А завтра еще не то будет. Вон в Томской семинарии два месяца назад хотели одного парня исключить, так там ребята все стекла выбили, провода перерезали и самого инспектора, говорят, поколотили. И мы то же самое сделаем.

Третьеклассники долго бы еще спорили и волновались, но тут вмешался Сергей:

- Вот что, ребята. Завтра мы, как ни в чем не бывало, придем на занятия, а там будет видно.

С тем и разошлись.

А на другое утро, чуть только пробило семь часов, Костриков, Асеев и Яковлев вышли из ворот своего дома и зашагали в училище на Арское поле.

В гардеробной, которая в промышленном называлась "шинельной", уже было тесно и шумно. Ни один из надзирателей не заметил самовольно явившихся учеников.