Дьявольский вальс   ::   Келлерман Джонатан

Еще какие-нибудь вопросы? Или мы поднимемся наверх?

— Только пара замечаний. Если это синдром Мюнхгаузена, передаваемый другому лицу, то у нас не так уж много времени — обычно процесс идет по нарастающей. Дети иногда погибают, Стеф.

— Я знаю, — ответила она с горечью, прижимая пальцы к вискам. — Я знаю, что, возможно, мне придется прямо в лицо обвинить мать. Поэтому и должна быть уверена.

— И второе. Тот первый ребенок — мальчик. Полагаю, ты считаешь, что это, возможно, было убийство.

— О Господи, да. Это грызет меня все время. Когда мои подозрения по поводу матери начали сгущаться, я взяла его историю болезни и очень тщательно изучила. Но не нашла ничего сомнительного. Записи Риты относительно наблюдений за его развитием неизменно благополучны — мальчик перед смертью был совершенно здоров, и вскрытие, как это часто бывает, не дало ничего конкретного. Теперь же я имею дело с живым ребенком и не могу сделать ничего, ровным счетом ничего, чтобы помочь ему.

— Мне кажется, ты делаешь все от тебя зависящее.

— Пытаюсь изо всех сил, но, черт побери, каждый раз прихожу в отчаяние.

— А как насчет отца? — спросил я. — Мы о нем так и не поговорили.

— У меня нет о нем полного представления. Ясно, что главная забота о ребенке лежит на матери. Я имела дело преимущественно с ней. А когда начала подозревать синдром Мюнхгаузена «по доверенности», мне представилось, что следует сосредоточить внимание на матери, ведь именно матери всегда являются главным действующим лицом.