Небо с овчинку   ::   Дубов Николай Иванович

Можно?

- Садитесь, пожалуйста, - великосветским тоном ответила Юка. - А вы кто?

Человек, опираясь на палку, медленно спустился с откоса, сел на камень. Еще совсем не было жарко, но на висках у него выступили капельки пота, дышал он тяжело, с трудом. Он снял брыль, достал платок и вытер лицо.

- Кто я? Бродяга, странник, как больше нравится.

- Не похоже, - сказала Юка, - бродяги обязательно оборванные и грязные, а странники ужасно волосатые.

- Разоблачила! - улыбнулся странник и потрогал гладко выбритый подбородок. - Придется отпустить бородищу, как у старорежимного дворника.

Лицо у него было сухощавое, суровое. От носа к твердо сжатым губам шли глубокие борозды, над глазами нависали кустистые брови, и глаза казались сердитыми, но, когда он улыбался, они щурились мягко и усмешливо.

- Из дома выгнали или сами сбежали?

- Сами.

- Брат и сестра?

- Нет, - сказала Юка.

- На сельских вы не похожи. Приезжие? - Антон и Юка согласно кивнули. - Как же вас зовут?.. Очень хорошо... А меня Сергей Игнатьевич. Вопросы есть?

- А как же! - с энтузиазмом сказала Юка. - Почему вы так дышите? У вас стенокардия? Я знаю, - сказала она в ответ на взгляд Сергея Игнатьевича. У моей мамы после блокады сделалась стенокардия. У вас тоже от блокады?

- У меня не от блокады. От слишком усердной жизни.

- Тогда вам ходить нельзя. Это же не обязательно - всегда можно доехать на чем-нибудь.

- Для человека, милая девочка, обязательно только одно - помереть. А ходить мне надо.