Небо с овчинку   ::   Дубов Николай Иванович

Они молча сели в машину, молча промчали пять километров по шоссе, проехали через лес к реке. Руки у Семена тряслись, он плохо соображал, что делает, и, вместо того чтобы открывать дверцу, старался ее закрыть, хотя она и без того была заперта. Сорокин отстранил его руки, распахнул дверцу. Волоча ноги, Семен побрел в кусты, принес сумку. Сорокин, не открывая, бросил ее на сиденье. Так же, не произнеся ни слова, они приехали обратно.

- Смотрите, - сказал Бабиченко, - все там или нет.

Сорокина расстегнула сумку:

- Прибор, пудреница... А где записная книжка, очки, расческа?

Семен молчал.

- Ну? - сказал Бабиченко. - Что ты там за кустом спрятал? Думаешь, я не видел?.. Живо неси сюда!

Семен побрел к кусту, возле которого наклонялся, когда возвращался в село.

Он старался идти быстро, чтобы не злить отца еще больше, но ноги были как чужие или деревянные и не слушались.

- Ось, - сказал он, подавая голубую пластмассовую расческу.

- А книжка, очки? Очки же тебе все равно не годятся, они для близоруких...

- Закинул, - сказал Семен.

- Куда?

- В речку.

- А книжка записная? Там же самое важное - квитанции...

- Порвал.

- Боже мой! - воскликнула Сорокина. - Зачем ты это сделал? Как же мы теперь...

- Ну и дрянь же ты, парень! - в сердцах сказал Сорокин. - Ладно, поехали, - повернулся он к жене. - Теперь ахай не ахай - все равно...

- Извиняйте, - сказал Бабиченко, твердо глядя в глаза Сорокину. Спасибо, что до меня пришли и сказали. Теперь я с ним поговорю...