Дальше некуда!   ::   Сан-Антонио

Толстяк поглаживает горлышко своего бутылка красненького, Пинюш поглаживает флюс, как гладят живот беременной кошке, а Пакретт, не отступающий ни перед какими жертвами, проглатывает разом таблетку от запора, еще одну прямо противоположного назначения, еще одну антигриппина и заканчивает пир двумя пастилками солодки.

Радуясь произведенному эффекту, Старик продолжает:

— Что подало мне мысль провести маленькое дополнительное расследование? Одна деталь, господа… Одна простая деталь…

И он снова начинает лизать пальцы, как толстый котяра, занимающийся своим туалетом, смотреть на нас с видом превосходства и греть свои бубенцы о батарею.

— Если вы помните, в своих зловещих походах маньяк всякий раз пользовался крадеными машинами. Буальван же был на своей собственной. Как вам известно, господа, маньяки всегда действуют по одному и тому же церемониалу. Этот факт смутил меня…

— То, что вы говорите, очень даже неглупо, — соглашается Берю, просовывая два пальца в щель своей ширинки, чтобы почесать ту часть тела, которая чаще встречается с вшами, чем с девочками из “Лидо”.

— Рад это от вас услышать, — усмехается Безволосый. Начальник “нравов” спрашивает:

— В таком случае, господин директор, кто такой, по-вашему, Жером Буальван?

Голова Яйцом поглаживает скорлупу (надо мне будет в один из ближайших дней преподнести ему кусочек замши).

— Этого я не знаю Возможно, его захватил психоз убийства.