Повторение пройденного   ::   Баруздин Сергей Алексеевич

Вадя сидел на мраморном полу террасы, прислонившись к колонне. Белый мрамор с темными прожилками и следами крови. Вадя корчился от боли, бледный, с осунувшимся лицом.

- Вадя!

- В медсанбат немедленно! Машину! Петров, машину комдива сюда! закричал Буньков. - Скажи, я приказал.

- Понимаешь, как глупо, - шептал Вадя. - Я вон туда... А он стреляет... я тоже выстрелил... А он очередь прямо сюда... И вот...

Катонинский "газик" подскочил к воротам виллы. Мы с Буньковым и Макакой несли Вадю на руках. Он стонал, скрежетал зубами. Когда не очень ловко положили его на заднее сиденье, Вадя как-то легко вздохнул, потом посмотрел на меня блестящими глазами:

- А ты знаешь, я сейчас бы мог... Еще убить мог... Честное слово. Они - гады... Я бы никогда теперь таких не жалел...

- Вадя, все будет хорошо! Клянусь, все будет хорошо!

Я сам не верил в это.

- Если я, как Саша, - бормотал Вадя. - Как Саша, понимаешь?.. И признаюсь, я теперь совсем не боюсь... Совсем... Только вот умереть... не хочется!

- Глупо как получилось, - сказал Володя. - Не дай бог так...

- Что - так? - спросил Макака.

- Да вот, как Вадька... И до медсанбата не довезли. Смерть, говорю, глупая.

Я опять не выдержал:

- Почему же глупая? А ты посылку пошли - и за Вадю, и за Соколова, и за Сашу!.. Шукурбек еще. Пошли!

- Да нет, ребятки, вы меня не поняли...

А в общем-то, он сам ничего не понял.

Глупо?

Смерть всегда преждевременна. Я никогда не видел, как умирают стопятидесятилетние и даже столетние.