Повторение пройденного   ::   Баруздин Сергей Алексеевич

Потом достаю из кармана гранату, взвешиваю ее в правой руке и вновь опускаю в карман. - А вы давно на фронте?

- С начала... - отвечает сосед. Он уже не смотрит на меня и через минуту говорит, ни к кому не обращаясь: - Курить охота - вот беда.

Курильщиков я никогда не понимал. Какое в том удовольствие? Правда, отец мой всю жизнь курит и прокурил всех нас, как говорила мать. Однажды она пошла в поликлинику, а врач ей: "Не следует вам курить". - "Я не курю! Что вы, доктор!" - сказала мать. А доктор: "Табачищем от вас разит". "Это муж у меня курит".

Сейчас рядом с соседом-красноармейцем я должен быть таким, как он, отец.

- Верно, хочется, - соглашаюсь я и спрашиваю: - А вы какие папиросы курите?

Марки папирос я знаю, особенно традиционный отцовский "Беломор". Сосед не понимает моего вопроса и бурчит с удивлением:

- Какие! Махры бы щепотку.

Мне хочется сделать что-то доброе этому человеку.

- Сейчас я достану, - говорю я. - Подождите.

- Брось ты! С ума сошел! - Сосед схватил меня за ногу, когда я уже готов был перевалить через край окопа. - Я ведь это так...

- Я бы мог у отца "Беломор" попросить...

- С отцом, значит, здесь?

- Ага.

- Потом, потом. Не надо сейчас. Потерплю.

...А тишина вокруг вовсе не фронтовая и даже не прифронтовая. Где-то кукарекал петух, вяло летел снежок, изредка мычали коровы и кудахтали куры. Над голыми деревьями кружили, играя, молодые галки. Но все будто замерло. Людей не видно, и все же они где-то рядом, в деревне.