Дело Фершо   ::   Сименон Жорж

Заработанные миллионы, десятки миллионов, может быть, миллиард, претворились в желудочное расстройство и борьбу с крысами, в кляузы, мелочные дрязги с Аронделем, в телефонные звонки к мэтру Обену или к другим чернокожим.

Сидя неподвижно, Мишель ждал, а его взгляд, помимо воли, скользил по бледной груди Фершо, вид которой всегда вызывал у него тошноту, по животу, на котором брюки держались на веревках и из них высовывался кусок серой ткани.

"...Дорогой старик..."

Вот тогда-то, внезапно, без какого-либо перехода, без толчка на него нашло озарение. Но он не вскочил со своего места, не задрожал, а только смертельно побледнел, потому что ему показалось, что кровь застыла у него в жилах.

Он не испытывал ни страха, ни возмущения. Лишь одно удивление. Как испытываешь, страдая от смутного недомогания, великое чувство облегчения, когда вдруг прорывает давно назревший гнойник.

Как же он не догадывался прежде, в каком направлении идет? Жил, словно в лихорадке, давно испытывая смутное беспокойство и борясь с призраками.

Наконец-то глаза у него раскрылись, и он понял то, что другие уже давно поняли. Он чувствовал, что прозрел. Никакой Джеф или тем более Суска больше не страшили его.

Подумать только, что в течение стольких дней, подталкиваемый неизвестной силой, он бродил вокруг Джефа, тщетно пытаясь понять смысл его слов, его взглядов!

А между тем все было так просто. Джеф сразу догадался, чем все кончится.