Сердце матери   ::   Воскресенская Зоя Ивановна

И я уже не видела цифр, а видела этого нового хозяина мира - класс, призванный совершить великое дело. Только один Владимир Ильич умеет так много видеть за скучными цифрами, заставить мечтать так, что дух захватывает.

Мать с нежностью смотрела на девушку, на ее чистый профиль, на потемневшие и ставшие совсем синими глаза.

- Я видела, как этот класс-гигант встает, разрывает цепи, крушит гнилое, старое, утверждает на земле высокие идеалы. И тогда мы, взявшись за руки, шли с ним по набережной Невы и говорили о будущем. Нам никогда не хватало времени, чтобы обо всем переговорить... Но что я, право, заболталась, - спохватилась Надя и, зардевшись, взглянула на Марию Александровну, встретила ее добрую, ясную улыбку и заторопилась: - Сейчас их поведут гулять. Давайте встанем вот здесь. Я несколько дней стояла чуть правее, и Владимир Ильич не видел меня. Такая досада!

Надя точно примерилась, где ей встать.

- Посмотрите, окно на третьем этаже, оно выходит из коридора. Когда их поведут на прогулку, он увидит этот кусок улицы. Встаньте рядом со мной.

Надя поправила бантик на блузке, быстро пробежалась тонкими пальцами по волосам и, подняв голову и чуть прикрыв глаза пушистыми ресницами, словно боясь расплескать радость, всматривалась в зарешеченное окно.

- Наверно, в этот момент их ведут, - прошептала она, взяла под руку Марию Александровну и замерла.

Мария Александровна едва заметно кивнула - украдкой здоровалась с сыном.