Сердце матери   ::   Воскресенская Зоя Ивановна

Владимир Ильич протестующе поднял руку.

- Да, Володюшка, это дело решенное. И поедем мы не по этапу. Говорят, это мучительная процедура - тащиться от одной пересыльной тюрьмы до другой, поедем за свой счет. В департаменте полиции приняли во внимание, что я стара, чтобы таскаться по этапам, и мы едем вместе.

Владимир Ильич смотрел на мать с чувством обожания и какой-то неосознанной вины.

- Мамочка, - сказал он решительно, - ты не можешь ехать со мной в ссылку, ты нужна здесь, а я должен следовать по этапу вместе с товарищами, я не имею права на привилегированное положение.

- Это дело решенное, - повторила мать тоном, каким говорила в детстве и который означал, что никакие разговоры по этому вопросу недопустимы. - Ты не можешь быть там один.

- А я и не буду один! Я надеюсь быть там с Надеждой Константиновной. Думаю, что ее дело тоже скоро закончится и она приедет ко мне как невеста... как жена, - произнес он тихо и нежно.

Мать почувствовала, что ее оставляют силы, что-то больно задело за сердце. Ведь она ждала и радовалась мысли, что у Володи будет жена, семья, догадывалась о любви сына к Надюше, и все же... Радость за счастье сына и горечь его потери, потери для себя. Извечная трагедия матери. Как сложно устроено материнское сердце... Но, как всегда, Мария Александровна сумела укрыть где-то в недоступном уголке души эгоистическое чувство, взглянув в глаза сыну, сказала:

- Твое счастье, Володя, - это мое счастье.