Собрание сочинений (Том 2)   ::   Баруздин Сергей Алексеевич

Тошка деловито колесил по гальке, обнюхивал каждый камушек, косился на шум прибоя, а потом, утомившись, ложился рядом с Таней и с мольбой поглядывал на нее: "Поведешь меня купаться или нет? Уж лучше бы ты сейчас одна. А я вечером, когда вернется он..."

Сейчас Тошка был растерян. Отца не было. А Таня пришла на пляж не одна - с Геворгом.

"Идти с этим человеком в воду или не идти?" - размышлял Тошка. Его смущало, что у человека гремит под боком музыка, чего никогда не было у хозяина. И потом то, что он чужой...

- А у нас в школе, по-моему, учителя хорошие, - говорила Таня. - Я, правда, мало их знаю, но мне нравится... Лучше, по-моему, когда сразу нравится в новой школе... А ребята как у вас?

- Что ребята! Подумаешь!

Он без конца крутил приемник. Из приемника вырывались звуки ревущие, стонущие, какие-то вопли и крики под несуразную музыку.

- Все ерунда! Ничего интересного! А знаешь "Бродягу"? - вдруг спросил он. - Так это сейчас самый модный танец на Западе - "Бродяга-твист". Хочешь, покажу? Это - блеск!

Он встал в позу, взвизгнул, завилял голыми ногами и запел рублеными фразами на мотив твиста:

По д-ди-к-ким степям З-забайкалья,

Гд-де золото роют в горах,

Бродяга, судьбу проклиная,

Тащился с сумой на плечах.

Бр-ро-дя-г-га к Байкалу под-д-хо-д-дит,

Рыб-бац-кую лодку бер-р-рет,

Унылую песню заводит,

Про родину что-то поет.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

"Пойд-дем же, пойдем же, сын-н-но-чек,

Пойд-дем же в курень наш родной.