JК
Дело о старинном портрете :: Врублевская Катерина
Страница: 340 из 345Жан-Люк ухаживал за мной, поил меня отварами, которые приготавливал на спиртовке, укутывал одеялами, и в конце концов я пришел в себя.
Поблагодарив милейшего Лермита за гостеприимство, я взял свою копию и пошел домой. Там я развернул холст и обомлел: он потрескался, потускнел, словно покрылся патиной. Картина выглядела так, словно была написана сто лет назад. Как это произошло — я не понимал.
И тут я вспомнил слова князя. Он сказал мне: «Если бы эта картина была старой, ее можно было бы выгодно продать». Мне захотелось встретиться с ним, но я не знал, где он живет. Я стал выспрашивать о князе и выяснил, что по четвергам он посещает ипподром Лоншана, это недалеко от Сен-Клу.
Там мы и встретились. Кирилл Игоревич был очень расстроен тем, что кобыла Жужу, на которую он поставил крупную сумму, пришла последней, и поначалу даже не признал меня. Он потрясал кулаками, клял на чем свет стоит вора-букмекера и почему-то свою покойную супругу.
Мы присели за столик в тенистом месте, и я заказал пива, так как у князя не осталось ни гроша. Когда он немного успокоился, я показал ему картину и попросил ее продать как состаренную копию. Если бы картину принес я, то мне, как начинающему художнику, заплатили бы гроши. Кирилл Игоревич согласился, а спустя два дня пришел ко мне в мансарду и протянул пятьсот франков. Я никогда не получал за свои холсты такие большие деньги.
Я стал экспериментировать с красками, Жан-Люк помогал мне.
Поблагодарив милейшего Лермита за гостеприимство, я взял свою копию и пошел домой. Там я развернул холст и обомлел: он потрескался, потускнел, словно покрылся патиной. Картина выглядела так, словно была написана сто лет назад. Как это произошло — я не понимал.
И тут я вспомнил слова князя. Он сказал мне: «Если бы эта картина была старой, ее можно было бы выгодно продать». Мне захотелось встретиться с ним, но я не знал, где он живет. Я стал выспрашивать о князе и выяснил, что по четвергам он посещает ипподром Лоншана, это недалеко от Сен-Клу.
Там мы и встретились. Кирилл Игоревич был очень расстроен тем, что кобыла Жужу, на которую он поставил крупную сумму, пришла последней, и поначалу даже не признал меня. Он потрясал кулаками, клял на чем свет стоит вора-букмекера и почему-то свою покойную супругу.
Мы присели за столик в тенистом месте, и я заказал пива, так как у князя не осталось ни гроша. Когда он немного успокоился, я показал ему картину и попросил ее продать как состаренную копию. Если бы картину принес я, то мне, как начинающему художнику, заплатили бы гроши. Кирилл Игоревич согласился, а спустя два дня пришел ко мне в мансарду и протянул пятьсот франков. Я никогда не получал за свои холсты такие большие деньги.
Я стал экспериментировать с красками, Жан-Люк помогал мне.